Мечта востока

[Neo Serena]

Давно сюда ничего не писала...Ну что ж, надо исправлять. Выставлю тут ещё одну свою работу, которую сегодня внезапно написала о.о Аж удивилась сама себе.

Название: Мечта востока
Фендом: Хеталия.
Пейринг: Турция/Венгрия, Австрия/Венгрия, мельком Греция/Герцеговина
Жанр: романтика
Бета: Йа сама х_х
Размещение: с этой шапкой
Рейтинг: G
Автор: Серена Мэй ака Нео
От автора: Никогда не слушайте Араша, а то он наведёт вас на такие вот мысли…
Краткое описании: Представьте себя на месте юной венгерский девушки, внезапно попавшей во власть турецкого мужчины. Представили? Отлично. А теперь представьте, что любовь её детства, случайно, оказывается гостем её поработителя…


Вы когда-нибудь ненавидели кого-то настолько сильно, что готовы свернуть этому человеку шею собственноручно и сию же секунду? Если да, то вам намного легче представить себе чувства, переполнявшие сейчас нашу главную героиню. Элизабет Хедервери в ту пору была ещё совсем ребёнком, по сравнению с Садыком, поэтому ему не составило особого труда разбить чешско-венгерские войска и взять под свои владения Венгрию. Девушка, конечно же, была этому «несказанно рада», не передать с каким сарказмом эти мысли пронеслись в голове юной венгерки. Глаза девочки наливались кровью от той неистовой ярости, что она испытывала в глубине своей души и это ясно отражалось на её лице. Стиснутые зубы, ладони сжатые в кулаки и взгляд, испепеляющий стоящего напротив неё турка. Садык лишь довольно ухмылялся, окинув Венгрию очередным оценивающим взглядом. Из-за маски Элизабет не могла разглядеть его глаз, но одной лишь насмешки в его улыбке было достаточно, чтобы сейчас вывести её из себя. Сделав резкий выпад вперёд, Хедервери занесла свой кулак над головой, в порыве пытаясь ударить своего завоевателя по лицу, но её «выходка» не увенчалась успехом и рука была нагло остановлена и она поймала на себе взгляд карих глаз. Сердце венгерки бешено билось от ужаса, ярости и нежелания повиноваться, переполнявших её. Это состояние было сродни предсмертной агонии и оно, вместо лишения сил, придавало Венгрии импульс двигаться вперёд, отвоёвывать свою свободу.
- Даже не пытайся, - с насмешкой произнёс Садык, отпуская руку Элизабет и легко толкая её в противоположной от себя направлении, - ты уже принадлежишь мне. Хочешь ты этого или нет.
Направившийся к выходу Аднан уже было открыл дверь, чтобы покинуть комнату, предназначенную теперь для венгерки, как неизвестная небесная сила заставила его чуть повернуть голову назад. Не зря заставила. Если бы турок не успел прикрыться дверью, то огромная расписная ваза огрела бы его по голове не хлеще любого солнечного удара. Вновь появившийся в дверном проёме Турция с интересом наблюдал за выражением лица Элизабет, которая была злее фурии и чуть ли не метала молнии.
- Отправляйся к чёрту! Я никогда не повинуюсь тебе! – огрызнулась Хедервери, настолько громко и озлобленно, что стоило бы бежать и прятаться куда подальше.
Садык лишь усмехнулся, закрывая за собой дверь на ключ. Когда шаги в коридоре стали почти не слышны, Элизабет сползла на пол по стене, глядя в потолок в течении нескольких секунд, после чего резко ударила кулаком по стене, стискивая зубы. Венгрия обхватила колени руками, сжимая кулаки так сильно, как могла. С этого момента её жизнь в корне изменилась….

- Лиза! Где тебя черти носят? Иди сюда сию же секунду! – прокричал Садык, поднимая руку вместе с бокалом в воздух.
Венгрия появилась в помещении с подносом, на котором стояли тарелки с различными турецкими сладостями, и неспешным шагом направилась к столу, за которым на мягкой софе сидели Турция и Греция. Второй не выглядел особо счастливо в обществе своего властителя. С того момента, как Венгрия оказалась оккупирована Турцией прошло уже не мало времени и всё же, девушка знала, что Геракл находится под властью Садыка много дольше неё и искренне ему сочувствовала. Да что уж тут говорить, он сам себе неимоверно сильно сочувствовал, в чём частенько признавался в недолгих разговорах с Хедервери.
Аднан вальяжно расположился на софе, закинув одну руку на её спинку, а другой, держа трубку, через которую курил кальян. По комнате распространился терпкий приятный запах яблока и корицы, но тут всё же было чрезмерно жарко. Поставив поднос на стол, Элизабет выпрямилась и провела рукой по собственному лбу, делая глубокий вдох, чувствуя напирающую жару. Она поймала на себе печальный взгляд Капуси, который словно молил «Спаси меня!». К сожалению, сделать это она была не в состоянии.
Махнув рукой, Турция позволил Хедервери удалиться, что она немедленно с превеликим удовольствием сделала. Выпорхнув за лёгкую шёлковую занавеску, являвшуюся подобием двери, девушка тут же прислонилась к стене, вдыхая прохладный воздух коридора. Хорошо…
Остаток дня девушка провела на кухне, рядом с поварами, разглядывая их работы, запоминая и перенимая какие-то интересные для себя вещи, пока её интереснейшее занятие не было прервано тихим свистом из-за занавески. Обернувшись, Венгрия увидела Грецию, появившегося из-за лёгкой ткани. Он мотнул головой в сторону коридора и Элизабет, как можно незаметнее выскользнула из помещения. Не хватало ещё , чтобы о её разговорах с Гераклом знали все слуги Садыка, ведь тот терпеть не мог, когда захваченные им страны общаются между собой.
«Видимо, подозревает нас в заговоре,» - с усмешкой думала Венгрия.
- Можно попросить тебя об услуге, Венгрия? – монотонным голосом вопросил Капуси, взглянув на появившуюся перед ним Хедервери. Девушка сначала с удивлением взглянула на своего старого знакомого, а потом догадалась в чём дело.
- Ещё одно письмо? – с мягкой улыбкой на губах спросила девушка, вытягивая руку вперёд, чтобы принять заветный лист бумаги, сложенный вчетверо. Греция только нерешительно кивнул, легко краснея.
Элизабет улыбнулась ещё шире. Ей не в первой было передавать записки от Геракла к Лейле, которую она, наверное, видела даже чаще, чем его.
Так же находившиеся под властью Турции Босния и Герцеговина – сёстры близняшки – Тайра и Лейла нередко заглядывали в дом Садыка. О нежной любви Греции и Герцеговины Венгрии было хорош известно, поэтому она никогда не отказывала своим хорошим знакомым и друзьям по несчастью в помощи, ведь они виделись так редко, а другого способа передать друг другу сообщения просто не было, ведь и Турция и старшая Тайра были не в восторге от этих чувств.
Чуть склонив голову в знак благодарности, грек поспешил удалиться, как это сделала и Элизабет.
Прибежав в свою комнату, девушка надёжно спрятала письмо в небольшую шкатулку, когда-то подаренную ей Турцией и закрыла её на ключ. Выдохнув, она спрятала и ключ. Но не успела девушка и шага ступить, как дверь в её комнату открылась и на пороге появился Садык.
- Сколько раз говорить не входить в мою комнату без стука? – как можно более спокойно произнесла Венгрия, прикрыв глаза и стараясь на смотреть на Турцию.
- Что ты от меня прячешь? - не обращая внимания на возмущения девушки спросил Аднан, направляясь к ней. – Вы с Грецией что-то замышляете, я давно заметил, что вы с ним неровно друг к другу дышите. Мне это совсем не нравится.
- Не мели чушь, - фыркнула Венгрия, - и, даже если и так, тебя это не касается.
Развернувшись, девушка хотела сделать шаг вперёд, но Садык появился прямо у неё на пути, не давая и шагу ступить. Приблизившись к ней, Турция заставил её отступить назад к прикроватной тумбочку и упереться в неё руками, чтобы не упасть. Он стоял к нескольких сантиметрах от неё, положив свои руки поверх её, проведя носом по её шее, от чего по телу Венгрии пробежали мурашки. От того, что он стоял так близко, от его горячего дыхания на её коже, Элизабет чувствовала себя так же жарко, как и в той обеденной комнате, словно она подлетела к самому солнцу и теперь медленно сгорала в его лучах. Турок легко коснулся губами шеи Элизабет, поднял одну руку, снимая с лица маску и, подняв голову девушки за подбородок, взглянул ей в глаза. А она стояла не в силах пошевелиться, то ли будучи околдованной его взглядом, то ли выматывающих жар лишил её последних намёков на силы.
- Ты моя и только моя. Никто не посмеет отобрать тебя у меня и ты никуда не сбежишь, даже, если сильно захочешь, - прошептал Садык, скидывая прядь длинных русых волос с плеча венгерки и делая шаг назад.
Даже когда турок покинул её комнату, Венгрия так и осталась стоять неподвижно в той самой позе, не зная, какие чувства переполняют её на этот раз.

Лето в этот год выдалось невероятно жарким, но, даже этот факт, не остановил австрийскую делегацию от визита на территорию Османской империи. Дворец Турции оказался намного больше, чем предполагал Австрия, ведь тут он был впервые. Ему было известно зачем его правитель сегодня намеревался встретиться с правителями империи, а он тут лишь для официальности и никакой особой роли не несёт. Аристократ тяжело вздохнул, следуя за своим правителем внутрь, куда их вёл слуга. Коридор, куда они попали был живописно разукрашен яркими красками и невообразимыми узорами, вдоль стен были расставлены различные статуи, висели зеркала, а на полу расстелены прекрасные ковры, наступать на которые было даже страшно из-за их казавшейся дороговизны.
Появившийся перед ним Турция со своей обычной улыбкой поприветствовал Австрию, тот же лишь сухо кивнул головой. Проследовав за Садыком в просторное помещение с приглушённым светом, Эдельштайн присел на софу напротив Аднана, продолжая с интересом разглядывать яркие статуэтки и узоры на стенах. На столе уже был приготовлен турецкий чай и множество сладостей, вроде лукума, баклавы и халвы. Турция, как и Австрия, славилась своими сладостями, но Родерих не горел желанием их пробовать, поэтому лишь вежливо отказался, поднимая со стола небольшую аккуратную чашку с ароматным чаем. От предложенного кальяна австриец тоже поспешил отказаться, на что Садык лишь усмехнулся, вдыхая дым, а Австрия сию же минуту почувствовал нежный запах тропических фруктов.
- Ты любишь танцы, Эдельштайн? – спросил Садык.
- Исключительно классические, - без интереса ответил Родерих, опустив свой взгляд в чашку.
- Тогда ты обязательно должен взглянуть на традиционный турецкий танец, думаю, он придётся тебе по душе, - усмехнулся Садык, хлопнув в ладоши.
В комнате появилось чуть дольше света и зазвучали приглушённые звуки восточной музыки, такие медленные и еле слышные. Подняв голову, Австрия устремил своё взгляд на пустую площадку, прямо перед столом, куда и был направлен взгляд Садыка. Родерих не ожидал увидеть ничего завораживающего или необычного, он не думал, что увиденное поразит его или заставил испытать чувство восторга, но мелодия зазвучала чуть более настойчиво и из-за дверного проёма в зале появилась девушка. Она с грацией кошки появилась перед ними, словно на сцене. Она водила руками плавно из стороны в сторону, перед лицом, не давая увидеть себя. Единственное, что пока можно было разглядеть, это привычные турецкий костюм, в виде лёгкой полупрозрачной юбки, с разрезом слева, открывающим её ногу, с поясом золотого цвета, лиф золотой расцветки с различными украшениями на нём, которые негромко звенели в такт музыки, когда девушка двигалась. На руках можно было заметить плотно прилегающие к ним золотые браслеты, а на голове ободок, еле уловимый в копне её пышных русых волос. Она чуть наклонилась вперёд, закрывая волосами своё лицо, и тут музыка перешла со спокойствия на бешеный ураганный ритм. Девушка выпрямилась, двигаясь вместе с музыкой. Её ноги, живот, руки и голова всё исполняло невообразимую комбинацию грациозных и мягких движений, двигаясь плавно и нежно. Русые локоны казалось двигались вместе с ней, туда, куда она прикажет.
Родерих наблюдал за ней, словно заворожённый, чуть не пролив на себя горячий чай. Он пытался поймать её взгляд, но она словно специально мучила его, не поворачивая голову в его сторону, всё вглядываясь куда-то в пустоту, будучи полностью поглощённой собственным танцем. Австрия не решался даже двинуться, чтобы не упустить ни единого её движения, так маняще она двигалась, так прекрасно танцевала.
Музыка понемногу затихала и девушка присела на пол, подогнув одну ногу под себя и положив рядом другую, приклонив голову. Садык хитро улыбнулся, поднимая руку в подзывающем жесте, приглашая девушку подойти. Незнакомка поднялась с пола, не спеша направляясь к столу и присела рядом с Турцией, который тут же приобнял девушку на талию. Только сейчас Родерих заметил в её волосах цветы азалии. Символ женственности, хрупкости, кротости, сдержанности, преданности; но в то же время - страсти и печали.
Австрия не мог отделаться от мысли, что где-то уже видел эту девушку, но где? Он ни разу до этого не был в Турции, да и вряд ли Садык отпустил бы такую прекрасную танцовщицу за границу.
- Что скажешь, Эдельштайн? – поинтересовался Садык, легко касаясь губами макушки сидящей рядом особы.
- У меня нет слов, - пожал плечами аристократ.
- Я так и знал, что тебе понравится. Она настоящее сокровище! – усмехнулся турок, после убирая руку с талии девушки обратно на спинку софы. – Можешь идти, Элизабет.
Родерих вздрогнул, услышав имя девушки. Элиза же поднялась, наконец одаряя австрийца взглядом ярко-зелёных глаз. Из взгляды встретились и Эдельштайн не мог поверить тому, что видит.
Хедервери не медлила и очень быстро скрылась там же, откуда и появилась.
Остаток встречи прошёл тихо. Аднан пытался шутит и развлекать своего гостя всеми возможными способами, на что тот делал вид, что рад такому радушному гостеприимству, но все его мысли были лишь о ней. Элизабет. Девушка с глазами цвета зелени.
Небо непозволительно быстро потемнело, а богиня ночи одарила его сегодня невероятным количеством ярких звёзд и сиянием белой луны. Распрощавшись и ещё раз поблагодарив за замечательный приём, Австрия поспешил удалиться. Он вышел к цветущему саду, расположившемуся перед дворцом, замедлив шаг, чтобы насладиться запахами цветов и буйством красок различных растений. Не смотря на то, что в Турции летом стояла несказанная жара, в этом саду всё выглядело восхитительно, особенно в лунном свете. Разнообразие фауны поражало сознание и невозможно было оторвать взгляд от этого изобилия цвета.
Дорожка вывела австрийца к небольшому фонтану, в самой середине сада, взглянув на который, Родерих застыл на месте. На краю фонтана сидела та самая девушка, что танцевала сегодня. Её печальный и томный взгляд был устрёмлён в воду, а рука легко и нежно водила по голубой глади, отражавшей в себе луну. Эдельштайн не знал, что ему делать, но, сделав шаг вперёд, задел плечом куст с красными розами, чей шум заставил девушку повернуться к нему. Взгляды фиолетовых и зелёных глаз вновь встретились и теперь никто из них не решался двинуться с места, чтобы не оборвать этот короткий и такой шаткий контакт.
И всё же первой это сделала Элизабет. Венгрия чуть опустила голову, поднимаясь со своего места и мелкими шагами направилась в сторону Австрии. Он, слегка помедлив, сделал то же самое. Оказавшись в достаточной близости друг от друга, они стали с интересом, не скрывая, рассматривать друг друга, оставляя тишину на растерзание шума воды в фонтане.
- Ты так изменился, Родерих Эдельштайн, - с лёгкой улыбкой прошептала Элизабет, поднимая голову.
Австрия слушал её голос, не желая позволять этому прекратиться. Он хотел слушать её вечно. Аристократ вглядывался в её лицо, пока наконец не понял, кто перед ним находится.
- Венгрия…- едва слышно произнёс он, чуть склоняя к ней голову. Родерих прекрасно помнил эту загадочную и бесстрашную девушку, которую раньше считал мальчишкой. – Тебе не идут цветы азалии.
Хедервери с удивлением взглянула не него, не понимая, почему он это говорит, но всё же позволила ему выдернуть цветок из её волос. Эдельштайн протянул руку к ближайшему кусту, срывая и вставляя в русые пряди Венгрии цветок жасмина.
Жасмин, выражавший чувственность, женственность, элегантность и привлекательность, тот, что в Индии называли «лунным светом в любви».
Губы Родериха тронула лёгкая улыбка и он неуверенно дотронулся сначала до волос венгерки, а после и до её щеки. Элизабет не хотела препятствовать, казалось этого она ждала целую вечность, ведь именно Австрия был её первой любовью. Положив свою руку на его, она прижала её ближе к своей щеке и закрыла глаза, наслаждаясь теплом, а он всё так же смотрел на неё, но уже не как на завораживающую и поражающую разум танцовщицу, а с нежностью и лаской, как на любимую и единственную.
Чуть опустив голову вниз, Родерих позволил себе коснуться губ Элизабет, совсем немного, но Венгрия сама потянулась к нему, позволяя целовать настойчивее. Его рука легла девушке на талию, прижимая ближе, а вторая не отпускала её щёку , словно боясь, что она исчезнет из его объятий и всё это окажется лишь прекрасным сном. Поцелуй был настолько чувственным и нежным, но никому из них не хотелось его заканчивать, но звуки голосов слуг где-то неподалёку сделали своё дело и Венгрия резко оторвалась от Австрии, вглядываясь в темноту, через его плечи, прижимаясь к нему тем самым ещё сильнее.
- Элизабет, - чуть слышно произнёс Родерих, снова положив свою руку ей на щёку и заставляя посмотреть на него, - я обязательно заберу тебя отсюда. Я обещаю тебе!
- Я верю тебе, - чуть слышно прошептала она, потянувшись к нему за ещё одним поцелуем.
Соприкосновение губ было настолько лёгким и детским, что, возможно, кто-то бы его не почувствовал, но для них это было самое прекрасное из возможных сейчас.
Нехотя отпуская руку австрийца, Венгрия выскользнула из его объятий, скрываясь меж кустов роз, а он, проводив её взглядом, повернулся навстречу появившимся слугам.
- Простите, но я, кажется, заблудился, - виновато произнёс Эдельштайн.

Нет больше турецких костюмов, никаких ярких ароматов кальяна и цветущего летнего сада. Застёгивая на талии ремень с ножнами для меча, Венгрия взглянула на себя решительным взглядом в зеркало. Она была готова. Покинув свою комнату, девушка направилась в покои Садыка. Дверь тихо распахнулась и она вошла в просторную комнату, куда с балкона залетал прохладный ночной ветерок. Обнажив меч, Элизабет подняла его, всматриваясь в блестящую поверхность стали. Её глаза выражали лишь спокойствие. Занеся меч над головой, девушка взглянула на лицо мирно спящего турка и опустила его, снова убирая в ножны.
Развернувшись на каблуках, Хедервери бесшумно подошла к балкону, поднимаясь по ступенькам и останавливаясь возле лёгких полупрозрачных белых занавесок. Её взгляд устремился к повелительнице ночи – луне.
- Я люблю его…люблю Родериха, но тебя, Садык, убить не смогу. Прощай.
Скинув с плеча прядь русых волосы, Венгрия перепрыгнула через ограду балкона, спускаясь вниз. Она никогда не была его, как бы он этого не хотел.